Вчера пересмотрела trainspotting (раз в пять лет наверное это обязательно происходит), но в этот раз на большом экране - юбилей, все дела. Как будто прощание. С молодостью, с тем городом, с музыкой, с тобой. С каждым кадром все становилось на свои места - перфокарта нашей юности. Жить как в книге нельзя, но мы все равно пытались. Мне хотелось, чтобы в этом зале сидели вы все, и все чувствовали бы то же самое, что я. Вне зависимости от сюжета, он, конечно, совсем ни при чем.
Помню как светило солнце, когда мы ходили в бассейн, какая тёплая была осень, когда мне впервые пришлось выбирать, как легко и безопасно было тогда с тобой. А вокруг опасно. Теперь всё наоборот.
Сегодня прочитала маленькую подростковую книжку, "Девочке в шаре все нипочём", недавно вышла. Сама по себе она, конечно, "миленькая", но в двойчатке с фильмом (парочка рядом сказала "ого какой треш") сверкнула бриллиантом. Подростки, любят панк, но слушают и цоя, и бг, она любит его, а он любит себя, смуглый кудрявый мальчик тянет свою нахуй не нужную руку помощи, а вокруг, как обычно, рушится мир, и выбирать ничего не надо, всё и так произойдёт. И сплоченность рядов есть свидетельство дружбы или...? Может, я никогда ничего из этого и не любила, за исключением тебя.
Все лучи сошлись в одной точке. Осталось только выжечь тебя оттуда где ты проявляешься снова и снова, и спустя три года, и пять, и десять. Это не ты, это переводилка, призрак. И я готова уже всадить себе в сердце отвёртку, но это нифига не поможет.

Какой пиздец.

Сейчас из тебя будто вынут сердце и какое-то время будет очень тяжело. Тебе поможет работа и знание, что ты не заслужила такого дерьма. Говорить другим о том, что он плохой, не надо. Это финальный этап урока. Дети не меняются.

Ты обнимаешь меня на прощание? Нет, это я инициатор. При встрече было так же, но сейчас ты чуть задерживаешь процесс. А я привычно встаю на носки, чтобы дотянуться. Моё тело, наверное, немножко расстроено, но сознание в радостном удивлении. Неужели можно было так? Без острот, злорадства и надрыва, просто сидеть и смотреть, и слушать, и смеяться. Каждый раз, когда ты рассказываешь о каком-то изменении в своей жизни по сравнению с той, пятилетней давности, у меня по клетками разливается искрящееся тепло. Впервые за много лет мне глубоко похер, кажусь ли я интересной собеседницей (скорее всего, нет, потому что глаза мои закрываются против воли), меня не колет в сердце, когда ты слегка привираешь, мне не хочется узнать, что за отношения там у тебя были. Мне достаточно того, что ты живёшь непустую жизнь. Я перестала ждать от тебя соответствия каким-то образам и всё вдруг разрешилось.
И странно-вроде это меня уже совсем не касается, я уеду через 4 дня, а через месяц мы снова ограничим диалог взаимными лайками, но сейчас, уходя, я чувствую, что звучит какой то устойчивый аккорд взамен многолетнего звенящего D7.
И я тихо рада, что первая его взяла.

Чем объяснить моё желание прервать три с лишним года молчания? Мне надо потренироваться. Потренироваться выражать мысли так, как я умела раньше. Для этого нужен читатель и минимальный отклик.
Конечно, эта тренировка сродни центрифуге перед выходом в открытый космос, всё так, но ни черта не так. Конечно, он другой. Они другие. Да и космонавт я, скорее всего, даже не запасной, а вообще картонный. Но никто же не мешает мне проигрывать эти ситуации в голове, параллельно проживая другие.
Ладно, окей. Ещё мне надо присвоить себе то, что я сознательно забыла. Семь лет прошло с тех пор, как ты прижал меня коленом к стене на балконе. С тех пор, как я почувствовала себя лучше и умнее, чем она. А она до сих пор ничего не знает. Или знает? Это не имеет уже никакого значения.
"у нас ничего не было, я всегда относилась к нему холодно"
У нас было многое, и я несколько лет разрушалась во всех смыслах от этой патовой ситуации. Ни туда, ни сюда. Только рассматривать чужие баночки в твоей ванной и умирать, будучи остановленной тобою в дверном проёме. Прерывать поцелуи шуткой и наивно надеяться, что никогда не станешь одной из.
Знать, что это все ребячество и можно давно сделать как все нормальные взрослые люди, не останавливаться там, в дверях.
Чего бы я хотела сейчас от тебя? Чтобы был хоть немного честен со мной. Я думаю, что не заслужила такого количества неправды. Чего бы я хотела сейчас от себя? Выдержать позицию, не позу, вынести весь тот бред несчастного ребёнка, что ты несёшь, и не свалиться ни в женскую жалость, ни в тестостероновую агрессию.

Начинать читать то, что ты пишешь, было, конечно, ошибкой. Но такой ошибкой, какой бывает первая сигарета, или съеденный на ЗОЖе шоколадный батончик, или… В общем, невинная шалость, за которой тянется нить допущений, а на конце узелок - чувство вины.
Пусть бы ты не существовал в моем пространстве вовсе, а только складывал буквы в слова. Я и забыла, что это тоже кайф. Зачем всё поворачивается ровно наоборот?

У меня есть два голоса. Первый - обыденный, даже маргинальный- для разговоров в соцсетях. Второй - сложный, метафоричный, с подводными течениями-для того, чтобы вытаскивать из повседневности. Первый как-то давно сказал второму по классике: "хули ты всё умничаешь, сука?" и второй надолго замолчал. Правда, зачем он мне нужен?
Чтобы выражать простые мысли и слыть остроумной, достаточно первого. Чтобы нравиться людям, с которыми не хочется продвигаться дальше small talkов, тем более достаточно первого.
Чтобы не нравиться людям, с которыми жутко хочется дальше small talkов, первый голос просто смертельно необходим.
Провинциальная-добродушная-глуповатая. Неизящная. Свой в доску парень.
Да, это хороший способ защититься от просьб писать почаще, потому что, видите ли, твоя манера письменно выражать мысли даёт кому-то и вдохновение, и силы жить, не слышать в ответ на свои опусы растерянно-завистливое "бля, это беззаветно заебись", не слушать признаний, которые предполагают дальнейшее существование только в художественном мире, где ссоры из-за разбросанной одежды и совместные походы в пятёрочку выносятся неизменно за скобки. В общем, не нести никакой ответственности за то, что под твоими пальцами буквы превращаются в такое, что привлекает больше, чем тело, голос, запах.
"я сомневаюсь, что у тебя под платьем есть тело"
Не надо.
Я решила, видимо, когда-то давно, что больше не буду играть в эту увлекательную игру. Я не хочу быть ни долбанной чьей-то там музой, ни строгим критиком, ни товарищем по этому литературному покеру. Я забыла мягкие и блестящие слова, оставив только скрежещущие, я упростила сравнения, изъяла лишние обороты.

Не надо мною вдохновляться. Не надо опираться на меня. Не надо выдумывать, будто есть что-то кроме этой выстиранной тысячу раз реальности, - какие-то там полунамеки, скрытые жесты, движения души.
Ты и стал обычным. Да, наверное, ты и был обычным, просто я долго держала эту ширму на своих плечах. Я сказала своему голосу "заткнись" и впервые за пять лет пожалела об этом только вчера.

Ну епрст, как ты опять скатилась в эту ебаную зависимость от человека?
Переключай внимание, следуй плану. Почему все опять летит к чертям?
Соберись.
Смотри под ноги, это же было сказано прямо там. Смотри под ноги.

Мои любимые реплики (от которых уже тошнит мою сестру):
- Госссподиии (произносится максимально патетично)
- О боже (её выучил даже попугай)
- Божечки (когда какая-то милота)
- Что ты делаешь? (Используется, когда три предыдущие не подходят)

Как видно из этого списка, я очень набожна и люблю контролировать других.
Вчера я узнала, что с одним знакомым мы совпадаем на 70% не только в ассортименте этих фраз (что неудивительно для поколения, мне кажется), но и в манере, а также контексте их произношения (что, безусловно, приятно).

Лежим поперёк кровати, втроём. Не рассказывать о бывших - первое правило клуба. Она его не знает. Мы переглядываемся и улыбаемся. Это самый мой любимый момент в нашем общении, дальше всё хуйня, построенная на комплексах и травмах. Всё это опять развалится, и я снова окажусь "токсичной, доводящей до мыслей о суициде" и тд и тп.
Шутки тупые, как будто мы учимся в восьмом классе, а не учим восьмые классы. Я помню, мне в детстве рассказывали про знакомую девочку на пять лет старше, что она вот так лежала на кровати с каким-то мальчиком на тусовке и это типа было супер крутая, супер интимная вещь. Я думала, что немного подрасту и тоже будет, буду где-то между бритни спирс и лиззи магуайер, такая лёгкая на подъем соседская девчонка, в которой сексуальность перемиксована с доброжелательностью. Ну-ну. Сколько лет прошло, а лёгкости этой…
Лёгкая на подъеб.
Мы как-то быстро напиваемся, но я не чувствую привычной отчужденности, мол, все такие пьяные, а я вот. Или наоборот. Чувствую только, что могу сейчас и вот это, и то. И вышивать, и на машинке тоже. Она говорит, что у неё период мании. Я думаю, что у меня тоже, но это не то, что надо рассказывать.
Переходим на виски. Мозг начинает работать с удвоенной мощностью почему-то, видимо, сказывается трехлетняя завязка. Прикольно, разгадываю сканворд, считаю всех лохами, но обзываю только парней: я ж джентльмен блин. Пара ненужных касаний, ладно, забудем, запишем на мой счёт. Мне наверное действительно не хватает тут друзей.

Любовь - самое натуральное обезболивающее. Так ты говорил, кажется? Я оглядываясь назад и понимаю, что месяц прошёл так себе, но я действительно была как будто под трамадолом. Ничего не задевало, всё неприятное - фоном, а на переднем плане какие то сумасшедшие цветные фантазии, в которые можно убегать каждую минуту. Интерпретировать ерундовые знаки как что-то охуенно важное, прокручивать в голове разговоры, которые никогда не случатся, придумывать сценки, рассматривая себя в зеркале и соединяя то, что было когда-то и с кем-то, с тем, чего никогда не будет (я не писала "никогда", т9 сам его впихнул, ну, окей).
Вчера я решила больше не раскачивать свои дофаминовые рецепторы попусту и запретила себе мечтать перед сном. В итоге сна не случилось, голова болела так, будто я долбанный Зевс.
Как это работает, блин.
И лето снова стало, как в школе, невыносимым. Невыносимым, если ты робкий закомплексованный и толстый перфекционист.
Но ты же уже не такая, боже мой. Или...?

Я точно помню, что в определённый момент остановилась и сказала себе мысленно:" это офигенный вечер, мы сидим тут вчетвером и все происходит ровно так, как я вчера хотела". Ну, с небольшими поправками, мечталось конечно чуть масштабнее. Это так просто и так магически - сидеть разговаривать, никуда не спешить, переглядываться, смеясь над" взрослыми". Бежать, как будто пятиклассники, за коллегой, орать ей на весь зал, пугая окружающих, смотреть на руки, врать, что никогда не запоминаешь родинки тех, кто тебе дорог.
Это всё иллюзия и морок, я знаю, но так прикольно окунуться в неё, как будто тебе 15 лет. Я не знаю, было бы так где-то и с кем-то ещё. Может, и было бы. Но я сохраняю это.

Зависимость от одобрения окружающих - такая идиотская штука. Ошиблась / не расслышала - и всё, на ближайшие несколько дней ты для себя главный враг. Знаю, знаю все эти мысли про принятие себя, но как, если каждый раз, оступаясь, я ухожу на такое дно. Всё, конечно, можно - соврать, выкрутиться, извиниться, но никакой опоры у меня почему-то нет

У меня нет сил. Их вытягивает всё: болезнь, работа, отдельные идиотские люди и моя тупая влюблённость. Почему всё вместе, почему сейчас. С другой стороны, всё уже так безразлично. Я не знаю, какая помощь мне нужна, я не знаю, нужна ли мне помощь. Я помню только, что ехала в автобусе и улыбалась, вспоминая какой-то детский прикол, а сейчас 5 минут рыдала на ковре. Я чувствую, что внутри меня камень, холодный и острый, серый, глухой. Я не могу его ни выплакать, ни выговорить, ничего.

Всё, переставай мне нравиться. Мне это не нравится.